По пути неустойчивого развития^*

В.П. МАКСАКОВСКИЙ
академик Российской академии образования

Уважаемые коллеги!
Согласитесь, что сейчас мы снова находимся на очень ответственном этапе модернизации школы. Наше Министерство образования вполне можно назвать «министерством инноваций» — такое количество разного рода новшеств оно выдвинуло за последнее время. Мне кажется, что в подобных условиях нам особенно необходимо единство мнений и действий, по-научному — консенсус. На ум приходит заключительная фраза из одной — за давностью лет не помню точно какой — работы Ленина: «Нам истерические порывы не нужны. Нам нужна мерная поступь железных батальонов пролетариата». Как вы понимаете, к этому я вас не призываю. И не предлагаю учредить партию «Единая педагогическая Россия». Но все же...
Но все же, увы, у нас вообще никакого единства нет. Одни выступают за 12-летку, другие — категорически против. Одни разрабатывают Стандарт, а другие называют это вредительством. То же по поводу Единого экзамена, профилей старшей школы и т. п. Словом, у нас, как в высших сферах, есть свой Союз правых сил, свои центристы, свои левые радикалы, а может быть, и либерал-демократы. Вот мы и топчемся вокруг извечных вопросов русской интеллигенции «Кто виноват?» и «Что делать?». Еще немного — и расколемся на два непримиримых лагеря, как все наше общество по вопросу о памятнике Дзержинскому.
Особенно тревожит то, что нет достаточного единства в действиях двух главных действующих лиц нашей пьесы — Минобразования и РАО. Конечно, номинально, де-юре, оно существует. Например, многие важные документы выходят под двойным грифом. Но де-факто это далеко не так.
Когда Министерство взяло курс на 12-летку, это сразу и надолго определило не тактику, а всю стратегию совместных действий. И Академия (хотя и не единогласно, но достаточно единодушно) поддержала эту революционную идею. Несмотря на нашу бедность, кризис культуры, продолжающуюся недооценку науки и образования, снижение престижа учительской профессии и все такое прочее. А может быть, именно поэтому, ибо мы понимали, что без 12-летки нам будет очень трудно врасти в мировое образовательное пространство и перейти к постиндустриальной стадии развития.
И вот полтора года по заданию Министерства мы работали над новыми концепциями школьных предметов для 12-летней школы, стараясь сделать их самыми современными. Ждали только нового БУПа (базисного учебного плана), надеясь, что он учтет наши прогрессивные идеи.
Мне уже не раз приходилось говорить и писать о том, что этот БУП должны были совместно готовить лучшие умы Министерства и РАО. И о том, что объявленный вместо этого всероссийский конкурс на проект БУПа являет собой яркий пример «разгула демократии». Равно как и отмена государственного распределения в педвузах, ныне работающих в значительной мере вхолостую, отсутствие надлежащего контроля за учебным книгоизданием и многое другое. Затем из всех вариантов нового БУПа Министерство выбирает свой собственный, один из наиболее одиозных, да еще неприкрыто его лоббирует. И только под давлением общественного мнения в эксперимент по 12-летке в самый последний момент удалось ввести гораздо более взвешенный вариант, предложенный РАО.
А далее, когда, казалось бы, все силы нужно сосредоточить на уже недалекой 12-летке, Министерство переводит наш бронепоезд на запасный путь и начинает очень круто реформировать 11-летнюю школу. У кого я ни спрашивал — зачем нужно было создавать ВНИК Днепрова и Шадрикова для подготовки проекта нового Стандарта, то есть типичную параллельную структуру, да еще под крышей Высшей школы экономики, которая и так уже берет на себя функции своего рода «теневого Минобразования», получал только один ответ — таково решение министра. Что ж, этот сюжет не новый. Из истории известно, что родоначальник французского абсолютизма король Франциск I тоже сопровождал свои указы словами: «Ибо такова наша воля». Возникает резонный вопрос: уж если завелись шальные деньги, и немалые, не лучше ли было бы помочь бедствующей в материальном отношении Академии, а не ориентировать часть ее сотрудников на отхожий промысел, не устраивать «перекачку мозгов»?
И вот теперь мы снова фактически приходим к конкуренции Министерства и Академии. С одной стороны — Стандарт, тщательно отработанный академической группой Леднева, победившей на конкурсе. Но невозможно понять, почему с 1997 г. его не усовершенствовали, не привели в соответствие с современными требованиями. Ныне со своими пятью уровнями требований и многим другим он выглядит очень консервативно. С другой стороны — скороспелый, еще не доведенный до кондиции, но во многом инновационный проект ВНИКа. Вот и выходит, что его создание было для Министерства осознанной необходимостью, иначе и представлять «наверх» было бы просто нечего.
Я видел уже несколько совершено разгромных отзывов на Стандарт ВНИКа, например по математике, по литературе. Не берусь судить о других предметах, но по географии я написал отзыв в целом положительный, хотя, конечно, и с замечаниями^**. Этих замечаний тоже было бы меньше, если бы советовались по ходу разработки. Думаю, что я сумел бы доказать Владимиру Дмитриевичу Шадрикову, что тему о политической карте мира никак нельзя передавать обществоведам, ибо даже по терминологии ВАКа наш курс называется экономическая, социальная и политическая география.
А теперь, уважаемые коллеги, для нас наступает момент истины, когда в действие должны вступить главные силы РАО.
Да, мы за разгрузку содержания в основной и догрузку его в старшей школе. Мы не забыли о том, как в течение десятилетий по указанию свыше занимались только тем, что привносили в школу основы науки, сделав наши программы и учебники самыми онаученными в мире. А если далекие от школы ученые из Большой академии (с мнением которых Министерство особо считается) этого недопонимают, то нужно им объяснить, что в основной школе мы не готовим математика, физика, историка, географа и т. п., готовим «всего-навсего» образованного человека, которому, по выражению Луначарского, ничто человеческое не было бы чуждо и который разбирался бы в основах разных предметов, сливающихся для него в одну гармонию, которую мы и называем культурой.
С другой стороны, нужно ответить и на вопрос — не слишком ли мы увлеклись разгрузкой содержания в ущерб общенаучному, общекультурному ядру образования. Ядру, — я повторяю, — а вовсе не минимуму, то есть тому, что определяет математическую, биологическую, географическую культуру молодого человека, независимо от его будущей профессии и отделяет ее от специальных знаний, которые должна давать высшая и отчасти старшая средняя школа. (Что же касается минимума, на котором основан проект Стандарта, то не лучше ли заменить этот удручающий термин хотя бы на «обязательный уровень»?)
Да, мы понимаем, что в школе есть более и менее приоритетные предметы. Но при этом мы должны исходить из того, что культура едина и представляет собой синтез математической, исторической, географической и т. п. культур. И поэтому не надо в условиях жестокой борьбы за жизненное пространство, за место под солнцем отыгрываться за счет некоторых предметов, например той же географии. Совершенно не учитывая того, что почти все региональные и глобальные проблемы так или иначе связаны с территорией, которой, как известно, «заведует» география.
Мы должны также ответить на вопрос — не разрушаются ли в угоду ложно понимаемой гуманитаризации основы отечественного естественно-научного образования? Ведь наивно полагать, что, скажем, расширение обществоведения обеспечит нам духовность молодежи и скорейшее построение гражданского общества. «Sancta simplicitas» — Святая простота! Эти вещие слова произнес Ян Гус, когда старушка подбросила хвороста в его костер. Но как часто приходится повторять их и сегодня... И кто посмеет утверждать, что труды таких типичных «технарей»
(а точнее — «физиков и лириков»), как Капица, Семенов, Раушенбах, Моисеев, Прохоров, имеют меньшее воспитательное и общекультурное значение, чем часто голословные обществоведческие заклинания?
Нужно посмотреть, достаточно ли хорошо прослеживается в проекте Стандарта деятельностный характер образования, отход от нынешнего излишнего академизма.
Проект Стандарта, предложенный ВНИКом (в особенности его второй том), представлен в первом, рабочем варианте. По идее, должно состояться второе, затем третье чтение. Но времени для этого уже практически нет. И все опять пойдет по схеме, озвученной еще в крылатой фразе Аркадия Райкина: «Звонили из Большого дома и сказали: «Надо!». Вот и получается, что все стремятся к устойчивому развитию, а у нас оно всегда неустойчивое. Мы все время работаем в условиях экстремальной ситуации. Так что, уж не пора ли учредить собственный департамент по чрезвычайным ситуациям?
Остается надеяться, что наши руководители — министр и президент — имеют в заначке какое-то секретное оружие, какую-то волшебную палочку Гарри Поттера, которая поможет им найти выход из сложившейся ситуации. Дай-то Бог! Но в любом случае нужно исходить из того, что за содержание школьного образования отвечает РАО, которая для этого и была создана. А вовсе не Фирсов, примкнувший к нему Пинский и другие фавориты Министерства образования. Только в этом случае мы достигнем той самой компетентности, о которой так много говорим.

^* Выступление на общем собрании РАО 15 октября 2002 г.
^** См.: «География», № 40/02, с. 3—4.