Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «География»Содержание №30/2004

Предмет


Мечты дилетанта о
преподавании географии

Ползком по стране

Все началось не сейчас. В годы перестройки мои дети учились в школе, где я заведовала библиотекой. Все новые книги по педагогике попадали мне в руки первой, и уж конечно, я с тем или иным успехом ими интересовалась. Тогда и на телевидении был ряд передач, посвященных проблемам образования. Как-то так сложилось, что я, не учитель и тем более — не географ, стала мечтать о том, каким бы хотела видеть преподавание в школе. И вот однажды я увидела передачу об американской школе. И не просто о школе, а об изменениях в географическом образовании юных американцев, которым озаботилось когда-то американское Географическое общество. И в школах США (не во всех, наверное, но в тех, которые показывали в фильме — точно) стали учить детей географии с шести лет.
Представьте себе большой класс, где стулья стоят по периметру, несколько столов в конце класса сдвинуты в один большой, а посередине — что-то вроде ковра с картой США. Может быть, карта не очень точна и совсем не подробна, но видно, что горы, реки, озера — на месте, проложены основные железные дороги, шоссе, обозначены крупные города, границы и названия штатов.
По всей этой красоте ползают шестилетки с коробочками, условно похожими на автомобиль или открытый вагон. Сегодня они разбираются в том, что где растет, что куда надо возить и почему (помню, что фигурируют уголь, хлопок, виноград, нефть). Заодно ребятишки выясняют, зачем все это нужно и как выглядит, поскольку возят муляжи кусков угля, хлопковых коробочек, рулоны хлопковых тканей, цистерны с нефтью и т. д.
Детский голос, перекрываемый закадровым переводом, радостно сообщает: «У моей бабушки в Калифорнии это растет — я видел. А у нас здесь — нет».
— А где Калифорния? — спрашивает учительница, которая, оказывается, сидит здесь же, на ковре. — Джимми, встань там, где мы все живем. А Том поедет в Калифорнию. Покажи рукой, в какую сторону ему ехать. Молодец. Поехали!
Том должен «доехать» до Калифорнии, подумать, какие растения из тех, что стоят на том конце ковра, можно увидеть в их штате (кажется, это было в Мичигане), а какие он видел в Калифорнии.
На другом занятии в том же классе ребятишки постарше, лет восьми, с азартом обсуждали, выгодно ли возить хлопок на переработку в другие штаты или надо перерабатывать там, где он растет. У них уже нет проблем с ориентировкой на карте страны. Они обсуждают, где какой климат, и разбираются, из чего сложены Адирондакские горы*, а из чего — берега их родных Великих озер.
Заодно обсуждают окрестные топонимы. Что как называется и почему. Мальчик с явно индейской внешностью гордо рассказывает древнюю легенду, связанную с местным названием, а учительница «нечаянно» вспоминает и другую — предание о том, почему у людей кожа разного цвета. Содержание легенды я, разумеется, не помню, а может, его и не переводили вовсе, но сам факт меня тогда поразил. И никаких вам спецмероприятий по развитию толерантности (это уже я, сегодняшняя, комментирую), а тем более — отдельных уроков. Просто толерантность — это не «направление работы», а способ мышления учителя, который со временем должен стать способом мышления учеников.
Уже потом, начитавшись умных педагогических книг, я поняла, что все в этой идее — начинать учить географии с малых лет — не случайно. И то, что с шести лет и что не с общей физической географии, а с карты родной страны. Оказывается, дети от 6 до 10 лет наиболее восприимчивы к самым общим и абстрактным вещам. Именно в этом возрасте они легко приводят конкретную задачку на меры и мешки к общей формуле, способны делать удивляющие нас глубокие обобщения и составлять фонетические схемы, от которых родителям делается дурно. Именно поэтому, думаю, американцы начинают с карты в шесть лет, а не с физгеографии в десять. К этому времени у ребят и психология, и способ мышления меняются. И «низачем» им вся наша география в ее нынешнем школьном виде — непонятная и ни к чему не привязанная, не наложенная на их личный опыт. Ползание же по карте в шесть лет им понятно абсолютно — у них в это время все игры условны, а в личном опыте уже накоплены некие слышанные названия, подобранные камешки, рассмотренные растения и окружающие ландшафты. Я потом проверила на своих детях: в шесть-семь лет научить их соотносить карту с местностью и считывать с нее разную информацию можно в два счета. А кто учил этому детей в средней школе, знает, что многие так и не научились.
Прерву свои дилетантские рассуждения и напомню лишь еще одну деталь из фильма, который пересказываю. В этой американской начальной школе дети ползают по таким картам четыре года. Во время путешествий по карте к ребятам прицепляются разные знания, связанные тем или иным образом с этим путешествием. Так все начинается с карты и на нее же накладывается. Дальше, после этих четырех лет, на такую базу — умение «жить» в карте и те знания, что наложились на ее освоение, — можно наслаивать все что хотите, вплоть до ненавистной, кажется, большинству школьников тектоники плит. Хотя, на мой личный взгляд, пресловутая тектоника как отдельный предмет изучения не нужна в школе вообще.

О.К. ГРОМОВА,
главный редактор газеты «Библиотека в школе»


* Горный массив Адирондак в Аппалачах наши школьники не знают, но для американцев он свой, поэтому знать надо. — Прим. ред.