Коряки: последние дни автономии¹

	Коряк по имени Николай — бывший депутат Верховного Совета СССР от Корякского а.о. Фото Сергея Павлова. photoline.ru. 2004
	c
Коряк Вячеслав Ганжин — слушатель летней компьютерной школы в Новосибирском университете
	c
	Cтарая корячка. Фото: трефное (Петропавловск-Камчатский). Фотосайт

Начало государственности

Раньше коряки управлялись старейшими представителями своих родов. В 1926 г. коряки сорганизованы в родовые советы, объединенные Корякским тузриком², резиденцией которого считается село Тигиль. При выборе в тузрик и родовые советы за основу брался не признак старости, как велось в старину, а признак грамотности людей, тузрик возглавляют типичные корякские хозяин и работник: секретарь — хозяин, хорошо грамотный, богатый и лукавый коряк; председатель — его работник, безоленный, бедный и забитый человек. (Е.П.Орлова//Северная Азия, № 4/1929)

«Апогей» государственности

Чудеса Корякии... До недавнего времени на 25 тыс. жителей Корякского а.о. приходилось 12 тысяч... чиновников. Не было работы, и бывшего губернатора местные жители упросили устроить своих родственников и друзей в администрации поселков. И тот не отказывал. (Георгий Климов. Край оленей и чиновников//Русский курьер, № 562)

Конец государственности

Часть жителей Корякии, считающие преждевременным создание единого субъекта Российской Федерации — Камчатского края путем объединения Камчатской обл. и Корякского а.о., обратились к президенту РФ. Они считают, что Корякский а.о. как субъект РФ не выполнил до конца своих функций в части обеспечения правовой и экономической защищенности коренных малочисленных народов Севера, гарантированной ст. 69 Конституции. На территории округа не создано ни одной территории традиционного природопользования, за родовыми общинами не закреплено ни одного рыболовного участка на долгосрочной основе. Распределение квот и лимитов на использование биологических ресурсов для коренных жителей происходит вопреки законам «О животном мире РФ», «О континентальном шельфе РФ», «Об исключительной экономической зоне РФ» и др. В условиях создания единого субъекта федерации на территории Камчатки, когда округ фактически получит статус муниципального образования, решение проблем коренного населения станет еще сложнее. И это при том, что в округе один из самых высоких показателей численности коренных малочисленных народов Севера — более 30%. (А коряки — против//Рыбак Камчатки. 17.08.2006)

Уход к «верхним людям»

Трупы своих покойников коряки сжигают. Для этого выбирают обычно высокое место, скалу, гору, увал... Сразу же после смерти покойника одевают в лучшие одежды, закрывают его шкурами оленя, и жизнь в юрте течет своим чередом, приобретая некоторую торжест­венность: чай пьют около покойника, стараясь вести оживленную, веселую беседу, играют в карты, пьют вино, жуют мухоморы; словом, стараются «занимать» покойника, чтобы ему было весело идти в потусторонний мир. Покойник лежит в юрте 1—2 дня, затем его выносят через заднюю стенку юрты и увозят к месту сожжения. Сразу же после сожжения юрта перекочевывает в другое место. Скала, озеро или другое местечко со времени сожжения на нем трупа приобретает имя покойника. При проездах мимо таких памятных мест коряки бросают жертвы в виде кусочков пищи или табака... (Е.П.Орлова//Северная Азия
№ 4/1929)

В начале декабря, когда зима заледенила землю, на недалекой сопке, близ села Хаилино, метнулся в небо огненный язык. Легкий дым струился ввысь и растворялся на глазах… Так дух художника, которого сегодня чтит Камчатка, унесся вдаль. По поверью коряков, он ушел к Верхним людям…

Сожжение Килпалина — дань древнему обычаю, который в самые недавние года жил скрытно, таясь в глухих местах Камчатки. Теперь за традиции никто не судит. И даже в окрестностях самой Паланы (столицы округа) нет-нет да и покажется печальный дым (так в сентябре 97-го ушел туда же, к Верхним людям, одаренный и молодой корякский танцор Валерий Етнеут)… (Валерий Кравченко//Новая Камчатская правда, № 38/2000)

Вблизи национальных поселков можно видеть большие пепелища — места сожжения усопших. (Аскет, М. Штыб//Академия вольных путешествий, 2001—2002)

Удары стихии

21 апреля Роза Авичан стояла в кухне, заканчивая готовить обед. За окном раздался гул — вполне обычный для поселка Тиличики звук, так шумят бульдозеры, гуртующие уголь. Роза глянула в окно, но никакого бульдозера там не было.

И тут висевший на стене посудный шкаф рухнул на пол, а Розу отбросило к стене. Роза сама не помнит, как оказалась на улице. Ухватилась за столб. Земля под ногами ходила ходуном. Сильный толчок швырнул Розу через невысокий заборчик в огород.

Подбежал ее муж Николай. Выбил плечом перекосившуюся дверь (на Камчатке двери открываются внутрь, чтобы во время снежных заносов люди не остались в снежном плену) и, крикнув Розе: «Не входи в дом!» — принялся выбрасывать из коридора на улицу одежду.

Закутанных в одеяла детей выносили из потрескавшегося здания сада и несли на соседнюю сопку — боялись, что землетрясение спровоцирует цунами.

— Нам двигаться некуда, — со слезами на глазах говорит Роза. — Корякия — наша родина.

Она — чукчанка родом из села Хаилино, муж — уроженец села Средние Пахачи, коряк.

Семья Авичан, по местным меркам, благополучная. Роза окончила педучилище в Биробиджане, муж — зоотехник, выпускник хабаровского института. Правда, работает кочегаром, но и за это благодарит судьбу. (Александр Петров//Дальний Восток. 03.05.2006)

На Камчатке, в Корякском а.о., произошло землетрясение магнитудой 7.9 по шкале Рихтера. Особенно сильно пострадали населенные пункты Тиличики, Оссора, Хаилино. В селе Тиличики разрушены школа, больница, детские сады, котельные, тепловые и электрические сети. В поселке Корф разрушен аэропорт. (Взгляд. 21.04.2006)

Больше всего люди боятся цунами. Поэтому при мощном толчке все бегут к администрации — оттуда легче бежать на сопку. Многие бы уехали на большую землю, но денег на дорогу нет. Сейчас билет Тиличики—Оссора стоит 4600 руб.; Оссора—Петропавловск-Камчатский — 7000, а дальше — еще больше... (Северные просторы)

Восстановление

В Корякии жители разрушенных апрельским землетрясением поселков получили новые квартиры. Коттеджи построили в рекордные для севера полгода. Возводили на сваях, чтобы выстояли в случае повторного удара стихии. В отстроенные дома заселились около 140 семей. Хаилино тогда оказалось в эпицентре землетрясения. Пока шла стройка, многие жители переселились в традиционные корякские чумы, вспоминали опыт предков.

Тиличики. Лишившаяся дома жительница. Фото: Северные просторы

«Вся сложность в завозе материалов была. Вездеходы ломались», — рассказывает один из строителей. Около ста рейсов пришлось сделать на вездеходах, загруженных стройматериалами, из Тиличиков в Хаилино. Только на один такой бросок через тундру уходит около трех суток. В Тиличики все необходимое для строительства везли морем.

Татьяна Тайныв, жительница поселка Хаилино: «В старом доме ни ванны, ни туалета, ничего. Все делали сами своими руками: и дрова рубили, и воду носили. А тут все под рукой». (Юлия Юдина//Сегодня. 24.12.2006)

Энергия

В поселке Тиличики Корякского автономного округа началось строительство мини-ТЭЦ (5 МВт). Строительство ведется одновременно с восстановлением жилья, пострадавшего от разрушительного землетрясения в апреле. Мини-ТЭЦ будет работать на местных углях³.

Тиличики. Школа весной 2006 г.

Мини-ТЭЦ предусмотрено построить также в других поселках Корякии: Оссора, Манилы, Тигиль. Это позволит существенно снизить себестоимость производства электроэнергии, что повысит конкурентоспособность местной рыбной промышленности на российском и международном рынках. (РИА Новости. 05.07.2006)

Почему коряки не хотят уезжать из сейсмоопасной зоны

Рыба, олени и размеренный образ жизни — вот что держит здесь людей.

Корякию, напомню, тряхнуло не слабо. Разрушило поселки Хаилино, Корф, Тиличики. Пострадавшим предлагали новое жилье на материке, в Петропавловске, но аборигены настояли на возвращении. Тогда для пострадавших решили построить новый поселок...

Землетрясение оказалось таким сильным и так изменило береговую зону, что во время приливов морская вода стала затапливать здания и улицы поселка Корф. Жить здесь уже нельзя. Новое жилье решили строить на окраине поселка Тиличики. В новом поселке будут жить 3 тысячи человек.

Проектировщики сделали все, чтобы снизить вред от снежных заносов. Бывает, зимой люди неделями не могут выйти из домов из-за сильного ветра и непроходимых сугробов. Но уезжать отсюда не хотят. (Георгий Климов//Русский курьер, № 562)

Тундра

Народ тут особенный. Скажем, человек вдруг может пропасть на несколько недель, а то и пару месяцев. Потом, глядь, появляется. Где был? Отвечает: «Тундра позвала». Для пришельца с материка это в диковинку. Собираются коряки в небольшие группы, уходят из поселка, живут в юртах, шалашах, землянках. Ловят рыбу, бьют зверя, молятся своим богам. Говорят: надо им, мол, побыть с природой наедине. (Георгий Климов//Русский курьер, № 562)

Рыба

Для местных жителей путина — все равно что крылатое «Все ушли на фронт». Поселки стоят пустые, только в администрации можно наткнуться на чиновника. Забурлят местные речки от идущей на нерест горбуши, кеты и нерки. (Георгий Климов//Русский курьер, № 562)

В качестве местной экзотики вам могут предложить вяленую рыбу или мясо. Готовят их, выкладывая на улицу и оставляя на несколько месяцев под солнечными лучами и дождями. Мясо одновременно подгнивает и вялится; попутно насекомые откладывают в него свои личинки. Желудки коренных жителей за несколько веков к этому приспособились. (Аскет, М.Штыб//Академия вольных путешествий, 2001—2002)

Олени

— Вы-то хоть знаете, почему мы коряками называемся? Когда русские землепроходцы дошли до наших мест, то чаще других слов слышали одно: то ли «хор», то ли «кор»... Вот и подумали, что аборигены так себя величают. И стали называть нас «коряками». А хор — это бык-олень, вожак стада!

Максим Тылмович Тынетегин, как и его предки, всю жизнь провел в тундре, всегда в его руках был чаут, всегда одолевали вечные заботы оленевода: найти хорошее пастбище, напоить оленей, уберечь их от волков, которых что-то всё больше и больше становится на Пенжине. (Николай Семченко (Хабаровск). Сны о Пенжине. Повесть о северной Камчатке//Махнём!ru)

При Советской власти оленьи стада Корякии насчитывали до 170 тыс. голов. Мясо отправляли в Швецию, Бельгию, Францию. Чуть более года назад местные власти решили возродить оленеводство, сейчас по тундре бегает около 35 тыс. оленей. Но на экспорт мясо не отправляют — себе бы хватило.

Сергей Журавлев из села Усть-Хайрюзово создал корякский Фонд возрождения оленеводства. Сегодня в табунах фонда уже 1300 голов оленей. «Это дело пока убыточное: чтобы свести концы с концами, нужно не менее пяти тысяч голов. Деньги зарабатываем пока на рыбе. В этом году нам выделили квоту — 180 тонн. Продадим рыбу, купим корма для оленей, оборудование для цеха по переработке оленины. Но самое главное, мне сейчас мамушку нужно найти», — говорит Журавлев. Мамушка — хозяйка чума, которая готовит еду, шьет одежду для 12 оленеводов хозяйства. Найти хорошую хозяйку теперь большая проблема.

Из камусов (кусков шкуры с оленьих ног) здесь делают торбаса — незаменимые в тундре сапоги, ни холод, ни вода их не берет. Самые дешевые стоят не менее 10 тыс. рублей, зато хватит на несколько лет. Из шкурок молодых оленят коряки делают пеленки для детей. С недавних пор местные власти и директора хозяйств отслеживают всех беременных женщин и еще до родов снабжают их хлопковыми пеленками и памперсами, чтобы отцы не забивали оленят.

У оленей два врага — браконьеры и волки. Лихие люди на вездеходах приезжали в стойбище, поили водкой оленеводов до бесчувствия. Когда те переставали двигаться, забивали десятки оленей и увозили туши. В последние годы местная милиция дала браконьерам настоящий бой.

Зато волки... Губернатор арендовал несколько вертолетов, хищников стали истреблять с воздуха. «Волки оказались очень умными, — до сих пор удивляется пилот вертолета Алексей Дядечкин, — им бы в цирке выступать! Чуть заслышав шум винтов, волки бегут к ближайшему дереву, становятся на задние лапы, прижимаясь к стволу, — не увидишь. Или под снег зарываются. Лежит серый и ждет, когда мы улетим. А весной на южных склонах, где есть проталины, прикидываются кочкой — с воздуха не разберешь». (Георгий Климов//Русский курьер, № 562)

Геополитика

На соседней Чукотке губернатор Р. Абрамович организовал «выселение» русскоязычных на широкую ногу — чуть не всех уже переселили. Одни чукчи не уезжают. И что-то зачастили к ним «родственники» с Аляски: покататься на собаках на мероприятии под явно «геополитическим» названием «Берингия». И еще рассказать «родичам», что на деньги американских федералов (за использование недр их резервации) они создали транснациональный нефтяной концерн «Амоко». (Он, кстати, весьма активно участвует в нефтяных проектах на Сахалине.) Коряк из столицы Корякского автономного округа Паланы, оленевод Тынетекьев, по этому поводу довольно констатировал: «Однако хорошо. На “зеленые” деньги много одеколону купить можно». Когда же я завел разговор о суверенитете его округа — субъекта РФ, он глубокомысленно качал головой, пока я не произнес слова «президент».

— О, знаю, президент — Билл Клинтон! — гордо заявил оленевод.

Чумработница Настя Мандятова показала мне тот самый «одеколон». Судя по наклейке, его действительно присылают из США с гуманитарной помощью. (Валерий Давыдов. Отрезанный ломоть. Куда дрейфует Дальний Восток России//Политический журнал,
№ 37/2004)

— Люди стали забывать об олене. Ждут «ножки Буша». (Андрей Угланов//Аргументы и факты, № 36/2000)

Цены

в Корякском округе невероятно высокие и на некоторые продукты могут быть выше московских во много раз. Буханка хлеба может стоить более 40 рублей, пачка соли — 25, десяток яиц — 60—70, яблоки — 80 (2002 г.). На уровне московских цены только на суррогатную водку. Цены возрастают по мере удаления от портов; самые высокие — на северо-западе, в Пенжинском районе. При этом на самом деле цены обусловлены не дороговизной доставки, а политикой коммерсантов. Продавая нищему населению товары по завышенным ценам в долг, коммерсанты загоняют людей в рабство и вынуждают отрабатывать долг натурой — рыбой, икрой, мехами. (Аскет, М. Штыб//Академия вольных путешествий, 2001—2002)

Платина

17 ноября 2005 г. в с. Хаилино Олюторского р-на Корякского а.о. состоялись общественные слушания по вопросу отработки россыпи ручья Южный, осуществляемой ЗАО «Корякгеолдобыча». Жители поддержали разработку месторождения платины. Гендиректор «Корякгеолдобычи» рассчитывал на понимание жителей села Хаилино, так как, по его словам, компания обеспечивает более 50% налоговых поступлений в бюджет Корякского а.о. и 82% бюджета Олюторского р-на. (www.kamvesti.ru )

Из ручья Ныклёкуюл исчез хариус. Ныклёкуюл, он же р. Ольховая, или, как называют геологи, Безымянный, находится близ села Хаилино (Корякия). Здесь ведется добыча платины. А местный народ «добывал» хариуса. Теперь вот хариуса нет, сообщили оленеводы из общины «Хаилино-Ветвей». Они часто бывают вблизи района добычи — участка «Левтыринываям» — и считают причиной исчезновения рыбы выброс взвесей в этих местах⁴.

Именно с момента появления здесь старателей ЗАО «Корякгеолдобыча», которая извлекает платину из местных недр, воды ручья помутнели. Прежде мутная вода была в ручье Янытайлыгинваям, где находится другой платиносодержащий участок, «Пенистый».

Мутный шлейф ручейной воды особенно четко просматривается там, где Янытайлыгинваям соединяется с рекой Ветвей. (КамСити. 29.06.2005)

Окончание следует